Ноги у бегунов переразвиты.

Сократ

Некий человек, рожденный в греческом городе-государстве Аргос примерно в 350 году до н. э., звался Эгеем.

Нам неизвестны детали его воспитания, но мы можем обратиться к многочисленным источникам того времени, относящимся к бегу. С уверенностью можно сказать, что определяющим моментом вос­питания Эгея, как и других свободных греческих юношей того времени, была гимнастика. Мальчики в Древней Греции начинали заниматься борьбой, гимнастикой и бегом под руководством совершенно­летних. Их дебютом становился бег с факелами на местных религиозных праздниках, они бегали эс­тафетами и поодиночке, представляя свою гимна­зию (от gymnos — обнаженный). Эгей бежал голым и босым, его тело было натерто оливковым маслом. Бежал он на спортивной площадке, крытой на слу­чай непогоды. После тренировки ученики купались, общались со своими товарищами и старшими учи­телями, в общем, делали все, что нужно юноше для того, чтобы стать достойным человеком и умелым во­ином. Близкие отношения молодых людей со взрос­лыми были в Греции в порядке вещей, хотя позднее юноши женились и создавали свои семьи. Родители приучали своих сыновей вращаться в среде взрослых мужчин и учиться жизни.

В Аргосе были и квалифицированные тренеры. Этот город принадлежал к числу самых древних и высокоразвитых греческих городов, благодаря кре­постным стенам удавалось сдерживать врага еще на дальних подступах; множество скульпторов и ар­хитекторов родились здесь. Здесь родился человек, придумавший диск для метания, здесь же с высоких башен астрономы наблюдали за звездами. В этом го­роде-государстве рос Эгей.

Тренеры особо останавливались на технике и объ­ясняли важность бега по глубокому песку — это и щадило ноги, и было тяжело. Ученики закрепляли грузы на ногах или несли на себе снаряжение — это был известный античный прием. Юноши бегали туда и обратно по стадиону; за его пределы они выходили редко, так как соревнования, к которым они гото­вились, проходили на двухсотметровых дорожках, в Олимпии длина дорожки составляла 192 метра.

Но Эгей не спринтер. Он обладает легким тело­сложением, вынослив, и с годами его выносливость растет. Его конек — длинные дистанции.

Сначала Эгей выступал в своем родном городе. Потом он вместе со своими товарищами по гимна­зии выбрался за городские стены, чтобы попытать счастья, соревнуясь со своими сверстниками; самым молодым бегунам в Греции — и в самой Олимпии — было по тринадцать лет. Аристотель и многие другие философы выступали против такого раннего начала, так как лишь немногие из тех, кто был в числе луч­ших бегунов среди детей, достигали вершин в зрелом возрасте.

Достижения Эгея становятся все заметнее, и в 327 году до н. э. он решил принять участие в Олимпийских играх. Ведь он, помимо всего прочего, служил бегуном в родном городе и всегда готов был выполнить любое поручение, будь то предупредить о войне, возвестить о званом обеде, свадьбе или жер­твоприношении. Все в городе его знали, все видели постоянно спешащим куда-то с поручениями, и он всегда был на месте, когда случалось что-то важное.

Поздней осенью 327 года до н. э. Эгей начинает подготовку к следующим Олимпийским играм, кото­рые состоятся в августе. Десять месяцев — обычный срок тренировки для профессиональных атлетов, ус­тремленных к олимпийским вершинам.

Эгею надо было постоянно тренироваться и при­держиваться советов своего наставника относитель­но питания, отдыха, солнца и сна. Он не должен был переедать или пить слишком много вина, ему надле­жало следить за своим весом, хотя последний и на­ходился в норме сам по себе благодаря постоянным тренировкам и работе бегуна. Тренеры рекомендова­ли также и сексуальное воздержание, чтобы не рас­трачивать силы перед соревнованием.

Месяцы лихорадочных тренировок позади. Перед тем как отправиться на Олимпиаду, Эгей возносит молитвы богам, как это обычно делали греки, чтобы им сопутствовала удача, и дает обещания, которые он должен будет исполнить в случае победы. Ведь он бежит не один. Боги и духи предков парят рядом и наблюдают за всем, что происходит: люди всего лишь маленькие фигурки в большой игре, в том числе и на спортивной арене. Эгей живет в обществе, где все находится под покровительством богов — действия человека, постройки, природа, деревья и реки. Все, что он видит и слышит, — знаки, которые он стара­ется понять, чтобы узнать о гневе или расположении богов.

Эгей и сопровождающие его отец и братья поки­дают Аргос и направляются в Элис. Им предстоит тяжелая и серьезная, но почетная миссия. Эгей бу­дет представлять родной город на самом масштаб­ном и престижном из всех греческих соревнований. В детские и юношеские годы Эгей слышал истории о бегунах, имена которых давно забыты, о героях, полубогах, и мечтал повторить их путь. Он готов от­дать все силы, чтобы завоевать себе такой же статус и осознать, что потомки будут благоговейно произ­носить его имя и воздвигнут ему статую. Лучи славы героя падут и на его семью и на родной город.

Они прибывают в Элис, город полон подтяну­тых, амбициозных спортсменов, ожидающих пер­вой полной луны после солнцестояния — времени начала Олимпийских игр. Эгей засвидетельствовал свое прибытие перед элийскими судьями. Теперь ему предстоит последний месяц тренировок в изоляции от окружающего мира. Благодаря такому порядку, ко­торый действовал и на других греческих спортивных играх, только лучшие доходили непосредственно до соревнований. Многие к тому же прибывали изда­лека по морю, и им требовалось время, чтобы вновь привыкнуть к твердой земле.

По прибытии в Элис слово тренера уже не было законом, хотя тот и мог наблюдать за тренировкой. В Элисе тренироваться, питаться, отдыхать и спать приходилось немного по-другому. Город был слабо населен, преимущественно жрецами, которые следи­ли за святилищами и храмами, а также проводили культовые и спортивные праздники. Прибывавших сюда перспективных юношей ожидал жесткий режим спортивных лагерей, выдержать который могли лишь самые сильные. В Олимпийских играх могли участ­вовать лишь греки, сыновья свободных граждан. Но Эгей знает, что это не так. Он знает, что конкурента­ми его будут выходцы из Северной Африки, Египта и других средиземноморских областей, среди них будут также и вчерашние рабы, которые благодаря своим спортивным талантам получили свободу и гражданс­тво.

За два дня до начала игр Эгея и его конкурентов вызывают к десяти судьям. Они могут направляться в Олимпию прежде остальной процессии. От Элиса до Олимпии шестьдесят километров, это расстояние все должны преодолеть вместе. Странная процессия начинает свое движение: сперва судьи, одетые в фи­олетовые одеяния и с цветочными венками вокруг шеи, за ними спортсмены, окруженные тренерами и родственниками, и повозки, лошади и жертвен­ные животные — среди прочего, сто быков, вскор­мленных на окрестных полях. И наконец, замыкают процессию зрители, наблюдавшие за тренировками. Путь из Элиса в Олимпию продолжается два дня, и это не лучшая тренировка для спортсменов.

Путь лежит по пересеченной местности, по разби­тым дорогам и тропам. Зрители проделали большой путь по воде и по земле, чтобы увидеть Олимпийские игры. Сейчас здесь представлена вся Греция — от Марселя до Черного моря. Здесь и темнокожие североафриканцы, и арабы, и жгучие блондины, к тому же есть и болельщики, которые постоянно ездят на спортивные встречи, чтобы поприветствовать спорт­сменов из своего города.

Зрители приближаются к Олимпии. Здесь они встречают буйную жизнь, разукрашенных прости­туток, которые за несколько дней получают годовой заработок, распахнутые лавки торговцев и ведущих жаркие дискуссии философов. Здесь же видны хра­мы, бани, стадионы, большой ипподром и священное оливковое дерево, с которого собирают листочки на венки победителям. Историки громко, как глаша­таи, зачитывают свои творения, сюда же прибыли и поэты, готовые слагать стихи в честь новых победи­телей. Люди самого разного сорта стянулись сюда, чтобы извлечь какую-то выгоду из грандиозного события. Ночуют они в палатках или под откры­тым небом, составляя пеструю и полную ожиданий людскую толпу. Но, не считая проституток, кото­рые выполняют свою работу, замужним женщинам вход на стадион запрещен. Уличенных же в попытке просочиться на стадион сбрасывали с близлежащего обрыва. В идеале во время Олимпийских игр во всей Греции должно было наступать перемирие. Ведь это было состязание, в котором были заинтересованы все города-государства и которое все хотели сохра­нить.

Серьезность у Эгея в крови. В Греции победитель получает все, и особенно спортсмены-спартанцы презирают поражение. Если спартанец проигрывает на бегах, это значит, противник превзошел его в ско­рости, но не в воле к победе. Эгей становится еще более серьезен, когда он со своими помощниками приносит присягу перед судьями и статуей Зевса и клянется не нарушать правил. Магия и проклятия входят в тактику бегунов.

На четвертый из пяти дней игр проводились со­ревнования по бегу. Участники соревновались также в боксе, борьбе, скачках, пятиборье и других видах спорта.

Эгей бежит длинную дистанцию, первую из трех дистанций, намеченных на этот день. Бег состоится ранним утром, немного спустя после восхода солнца, пока еще не слишком жарко. Он рано поднялся, тре­нер дает ему последние наставления и делает массаж, он произносит священные формулы и приносит обе­ты богам. Огромный лагерь оживает, усталые лица выглядывают из палаток, и на ближайших холмах ты­сячи людей собираются в группы. Тридцать—сорок тысяч человек стряхивают утреннюю усталость с глаз и занимают места на стадионе в Олимпии, когда пер­вые лучи солнца играют на вершинах холмов. Первые зрители пришли на стадион еще ночью, чтобы занять лучшие места.

Эгей и двадцать его соперников натирают олив­ковым маслом свои обнаженные тела и ждут, когда их позовут к воротам стадиона. Согласно греческо­му обычаю, соревнования проводились без одежды. Обнаженное тело служило запугивающим средством и на войне. Вокруг спортсменов, выполняющих раз­минку и разогревающие упражнения, стоял запах оливкового масла.

Эгей слышит барабанный сигнал, призываю­щий их к доликосу — длинной дистанции, которая в Олимпии насчитывала 24 дорожки: 4,6 км.

—        Выходите! — выкрикивает судья. Каждый участ­ник обходит стадион, в то время как глашатай назы­вает его имя и родной город — может ли кто-нибудь из присутствующих подтвердить его свободу и доброе имя?

Все направляются к священной серебряной урне, чтобы тянуть жребий и определить стартовые места.

—        Соревнование начинается, приготовьтесь к ис­пытанию, победа лежит в длани Зевса, — возглашает герольд после того, как жребий брошен.

После того как падает гисплекс — канат, обознача­ющий место старта, — спортсмены всей толпой уст­ремились к концу стадиона и назад — круговой бег был грекам неизвестен. Эгей вошел в свой твердый ритм, у него была хорошая позиция и в конце концов он вырвал победу.

Тренеры, родственники и земляки кричали от ра­дости. Они носили его на руках и чувствовали себя счастливейшими людьми на свете — позднее в тече­ние дня они гордо ходили по лагерю и приглашали людей на торжественный пир в честь Эгея с вином и жареным мясом. Празднование продолжалось и но­чью. Народ пел, плясал и восхвалял Зевса за то, что тот даровал им победителя. В такие ночи в Олимпии кипела жизнь, горели костры и слышался гул голосов на разных языках и диалектах. Но в этот раз побе­дителя, который обычно был в центре внимания, на месте не было.

Эгей захотел показать, насколько он был вынослив, и продолжил бег тотчас же после церемонии награж­дения. Он бежал через леса и реки, по плоскогорьям и тропинкам — 100 км до Аргоса, и тем же вечером вбежал в городские ворота, взмокший и счастливый. На улицах воцарилось смятение, начался праздник, поздравления, речи и здравицы в честь победителя.

Так как он явился выдающимся бегуном и проявил такую заботу о земляках, то было принято решение поставить статую Эгея, которая полагалась победите­лю Олимпиады, и на стадионе, и в его родном городе.